21 мая в реставрируемом коттедже в Доме творчества Переделкино открывается выставка молодой художницы Варвары Панюшкиной, посвящённая даче как социокультурному феномену и семейному архиву. Выставка содержит в себе тотальную инсталляцию из объектов и фотографий, а также серию графических работ. Инсталляция собрана из аутентичных предметов, отражающий дачную жизнь для разных поколений, а на графических работах сюжеты строятся на основе фотографий, где происходят встречи этих поколений. Также будет выставлена книга – визуальное исследование, где художница изучила отношение к даче разных людей, более и менее известных. В этом исследовании собраны дачные истории как писателей и художников, так и обычных людей – и все они задаются схожими вопросами, хотя и времена, и места могут быть совсем разными.

Варвара Панюшкина: 
 

«Бессмертные на время» – строчка из стихотворения Б. Пастернака «Сосны», которой можно описать ощущение от дачной жизни для многих людей. Личные воспоминания и семейные архивы, обретая публичность, отражают переживания целой страны в лицах того или иного поколения.  У каждой культуры, даже очень маленькой, есть свой «золотой век» и переживание его утраты. Для меня с раннего детства таким «золотым веком» была жизнь на даче в посёлке Колосково в Ленинградской области. Это была квинтэссенция всего, чем известны дачи: большая семья, творческие вечера, дружба с соседями, бабушкина клумба и теплица с огурцами. До моего рождения дачную писательскую нишу занимала печатная машинка Александра Житинского, а потом – ноутбук моего папы. Но чем дальше, тем больше утекало сквозь пальцы, и утрата личного рая в свою очередь родила рефлексию и ностальгию, которые год за годом побуждают меня возвращаться к этой теме.

Этот проект — книга и выставка — помогает мне разобраться в отношении разных поколений к феномену дачи, собирает воедино интерпретации — сегодня и сейчас. Об этом и графические работы, и инсталляция, объединившая вещи и воспоминания шести поколений моей семьи. Первое поколение — основатели, получившие дачи за заслуги перед государством — время новых надежд. Второе — поколение оттепели (юность) и застоя (зрелость), для них дача была попыткой сохранить точку неизменного. Дальше — те, кто успел вырасти до перестройки, и встречал перемены в самом расцвете сил. Следом идёт поколение смутного времени, подростки перестройки. Пятое — дети девяностых, поколение демографической ямы, для которого бабушкин огород был способом выжить. И, наконец, поколение нулевых, наблюдающее за разрушением «золотого века» и переосмысляющее утраты.

В этой работе я хочу сохранить хрупкие воспоминания о людях, временах и вещах. Времена меняются, люди уходят, вещи теряются; никто не может предсказать, будет ли и дальше жить старая дача или навсегда превратится в потерянный рай и канет в архив. А сам архив, как известно, бессмертен лишь до тех пор, пока кто-то готов его хранить."